Время не первых. Россия проигрывает космическую гонку даже в кино

«Салют-7» в очередной раз показал отсталость российского кино, которое продолжает безуспешно копировать Голливуд. «Футурист» рассказывает о том, почему мы не можем снимать фильмы даже о том, в чем когда-то были первопроходцами

Земля – в иллюминаторе

Главная проблема обеих космических драм этого года – земная часть повествования. Но если «Время первых» рисковал потерять зрителей только в первые полчаса, то «Салют-7» проигрывает на всем протяжении действа. В рассказе о подготовке Леонова много клише и гипертрофированного патриотизма. Однако даже на этой не самой плодовитой почве позже произрастает довольно сильная драма. Правда, в этом случае благодарить стоит феномен личности Леонова – человека настолько искреннего и большого, что от одной его улыбки мурашки бегут по коже. Евгений Миронов в этом отношении все передал максимально детально.

Чего не скажешь об актерском составе «Салюта». Они не похожи на свои прототипы, а в их игре нет абсолютно ничего выдающегося. Целый час хронометража – абсолютно безжизненная смена экспозиций на фоне не самой удачной графики. Драма, как и во «Времени первых», начинается лишь в космосе, но практически не трогает из-за топорной ее подачи. В весенней картине была душа, «Салют» же – всего лишь андроид, запрограммированный копировать западные аналоги. После премьеры очевидно, почему картины не стали выпускать в прокат в один день: «Салют-7» ждал бы абсолютный провал в конкуренции с более живой космической драмой. А это приравнивается к ничтожным сборам – даже достойный фильм «Время первых» не окупился, выйдя на одной неделе с очередным «Форсажем».

Притяжение «Гравитации»

Российские фильмы о космосе даже не пытаются быть самостоятельными. Режиссеры обоих лент озвучивали мысль, что делают нечто вроде ответа «Гравитации». Пардон, но картина Альфонсо Куарона вышла 4 года назад. Чувствуете, кто проигрывает в этой космической гонке?

Важно понимать и значение. «Гравитация» – не кино. Это пособие для всех режиссеров, техническая революция в мире кино. Куарон в союзе с Любецки в очередной раз доказал свою изобретательность и продемонстрировал, зачем вообще использовать технологию 3D в кино. Здесь трехмерность – не оружие маркетинга, а важнейший инструмент визуального повествования. Космос здесь не фон, а настоящий экспириенс. За счет ряда грамотных технических находок зритель ощущает полное погружение – чрезвычайная редкость для развлекательно кино, претендующего на научную достоверность.

Российские продюсеры восприняли «Гравитацию» не как революцию в кино, а как образец для подражания съемок в космосе. Но снимать как Куарон невозможно. Гений на то и гений, чтобы быть уникальным. Подражание ему уже выглядит вторично и неумело. А когда это делается с очевидной отсталостью российских технологий, любые недочеты моментально бросаются в глаза.

Главным достоинством «Салюта» можно было бы назвать саундтрек. Он небывало захватывающ и эпичен для российского кино. Но после десятой минуты начинаешь осознавать, что вся музыка – лишь подражание Хансу Циммеру. Причем крайне неуверенное и сделанное будто бы подростком в коммуналке из сэмплов симфонических оркестров. Но даже сама попытка уже похвальна. Может быть, отечественное массовое кино в будущем станет выделяться хотя бы музыкальным сопровождением.

Российские фильмы могли бы выиграть грамотным сторитейлингом – благо вдохновение для этого бездонное со всем великим советским прошлым. У «Время первых» это почти получилось, но только за счет жанрового крена в байопик. Позиционирующий себя как фильм-катастрофа «Салют-7» выглядит всего лишь как неуклюжее подражание знаковой западной картине.

Продолжение Холодной войны

Если во «Время первых» космическая гонка была отражена достаточно аккуратно (вероятно, из-за уважения самого Леонова к американским коллегам), то «Салют-7» выглядит как очередная реплика в продолжающейся Холодной войне. Персонажи-чиновники здесь выполняют одну функцию – подгоняют инженеров криками о том, что мы подорвем ваших космонавтов, если на станцию первыми прибудут американцы. Все жители США, появляющиеся на экране, здесь выполняют роль исключительно антагонистов.

Единственный относительно положительный иностранец – француз, дружный с главным героем. Но ключевая сцена с его присутствием выглядит как верх абсурда и демонстрация отношения авторов фильма к Западу. Американский шатл прилетает на помощь, но видит, что непобедимые советские космонавты чудесным образом справились со всеми проблемами сами. Француз отдает честь из иллюминатора корабля и улетает обратно на Землю. Видимо, примерно той же реакции авторы ждали от западного зрителя, который случайно наткнется на их творение.