Властелин кольца. «Кингсмен» заболел синдромом сиквела

Мэттью Вон впервые в карьере получил возможность поработать над продолжением начатой франшизы. «Футурист» объясняет, почему его неопытность бросается в глаза.

Ловушка клише

Что позволило выстрелить «Кингсмену» два года назад? Спецэффекты? Талантливые актеры? Грамотная экранизация комикса-первоисточника? Нет, нет, и нет. Всего это полно в каждом кинокомиксе, коих ежегодно, как говорится, хоть жуй тем местом, про которое так настойчиво шутят сценаристы «Кингсмена». Главный секрет довольно неожиданного успеха не самого распиаренного фильма – талантливый стеб над клише шпионских фильмов.

В эру, когда «Бонда» снимают на серьезных щах и по тем же канонам, что и 50 лет назад, невозможно не смеяться над приключениями Дэниэля Крейга и его «бога из машины». Марк Миллар вовремя отыскал плодотворную почву для юмора, сделав пародию интереснее «Остина Пауэрса» и «Голого пистолета», а Мэттью Вон идею развил и талантливо перенес на экран. Зрелищно, бодро и смешно – большего от блокбастера требовать мы не в праве. По всем компонентам агенты «Кингсмен» палили из своего до абсурда технологичного оружия прямо в десятку. Кассовые сборы и лестные отзывы гарантировали сиквел. А с ним и традиционную болезнь второй части, которую обычно преодолевают только избранные, вроде Джеймса Кэмерона.

В отношении визуала «Золотое кольцо» не потеряло ничего – экшна стало больше, а сцены драк и погонь изобретательнее. Юмор местами проседает (например, в банальнейших и откровенно вульгарных шутках с участием Элтона Джона), но в целом так же смел и полностью отрабатывает рейтинг R. А вот с высмеиванием клише Вон попал в поставленный собой же капкан. Иронизируя над штампами, фильм сам не замечает, как превращается в набор таковых. Каждое действие предсказуемо, персонажи говорят ванлайнерами (без нотки иронии), ангтагонисты косплеят Доктора Зло – о чем говорить, если одна из ключевых сюжетных линий построена на амнезии? В хороводе откровенно лишних сюжетных ответвлений (например, отношения Эггси и принцессы) и пошлых шуточек, «Кингсмен» теряет очаровательное раздолбайство первой части. Этому «Золотому кольцу» порой очень не хватает своей «Надежды Кадышевой» в виде системообразующего элемента и центральной линии повествования.

Трамп и наркотики

Назвать «Кингсмен: Золотое кольцо» слабым или глупым язык не повернется. Продолжение не вышло фееричным или равным оригиналу, но все равно выглядит вполне достойно и обошлось без хирургии в отношении основных достоинств франшизы. К ним Мэттью Вон смог прибавить и еще одно, за счет места действия. Пытаясь сработаться с американскими коллегами из «Statesman», самолюбивые джентльмены оказываются в новой культуре, где все «неправильно»: вместо пиджаков и галстуков – джинсовые куртки и шляпы, вместо ортодоксального скотча – рассчитанное на массовое производство пойло, а вместо хранимой богом королевы – эксцентричный президент.

Он в фильме особенно хорош – эдакий доведенный до абсурда Дональд Трамп. Хотя, казалось бы, куда еще больше. Здешний глава государства откровенный радикал и, вероятно, выходец из партии республиканцев. Основываясь на собственных принципах, он легко жертвует, как личным персоналом, так и миллионами людей. И, конечно же, считает себя самым умным, не забывая это подчеркивать. Откровенно шуточное, но оттого не менее страшное предупреждение для американцев.

То самое ключевое решение президента связано с наркотиками – одной из главных и наиболее интересных проблем фильма. Мимолетно рассуждая о том, что все мы от чего-то зависимы (недаром так много внимания уделено алкоголю, сексу и отношениям), «Золотое кольцо» не боится и задавать вопрос о легалайзе напрямую. Параллель с фастфудом и мирком сказочной Америки 50-ых, выстроенной наркобаронессой Поппи где-то на отшибе планеты, здесь очень кстати: бургер в 21-м веке столь же популярен и опасен, как косяк, а рай 50-ых напоминает лишь об одном – после начнутся бунтарские психоделические 60-ые.

Хитроумно пытаясь легализовать свою наркоимперию, злодейка ставит перед зрителями вопрос: какую ответственность должен понести человек за выкуренный косячок или вынюханную дорожку? Следом подается две точки зрения, что вполне по-американски: президентская (наказание вплоть до смерти) и пролетарская (в конце концов, кто из нас ни разу не пробовал?). Вот и оказывается, что пробовали-то все: от лондонских хулиганов и посетителей «Гластонбери» до президентского секретаря и королевских семей.

Следуя все тем же злополучным клише, «Кингсмен» буквально заявляет, что наркотики – смерть и презентует в финале сладкую мораль. Но за занавесом остается все тот же социально-политический вопрос: достойно ли удовольствие, зачастую вполне сравнимое по вреду с алкоголем и жирной пищей, жестокого наказания? Тут уж, как водится, каждый решит для себя сам. Главное, чтобы среди решающих на самом верху не встречалось полусумасшедших радикалов.